Все шло как нельзя лучше, и до сих пор происходящее точно укладывалось в мой план. От начала моего путешествия прошло только две недели, а я уже был готов осуществить свою четвертую цель.
И вновь я удивился тому, как все оказалось легко и просто и сколько доставляло удовольствия.
Вт. 19.08.08 (Гурдон, Франция)
ЦЕЛЬ № 4
Полеты на параплане во Франции
Сегодня был второй день моих занятий на подготовительных курсах парапланеристов в Гурдоне, на юге Франции. Я начал заниматься в понедельник, рано утром, вместе с пятью другими ребятами-французами.
Гурдон – это еще одна живописная французская деревушка, взгромоздившаяся высоко на вершину утеса, с которого открывается невероятный вид на Ниццу и лежащее далеко внизу Средиземное море. Я приехал на место заранее и немного побродил по самой деревне. Поскольку было раннее утро, других туристов вокруг не оказалось, и я в одиночестве осматривал эту деревушку, которая, казалось, перенеслась сюда из другого столетия.
Этим утром мы снова практиковались на склонах для новичков, а потом, после обеда, направились вверх по горе к вершине. Всех нас немного тревожили и высота, и сила ветра. Однако понаблюдав, как снимается с места пара других парапланеристов, и дождавшись, пока ветер немного утихнет, мы были готовы к прыжкам.
Когда подошла моя очередь, я постарался сделать все так, как нас учили, и вскоре уже парил над раскинувшейся далеко внизу землей. Я получал инструкции по радио и следовал полетному плану, пятью минутами позднее триумфально приземлившись на склоне холма внизу. Это было великолепное ощущение, хотя кончилось все довольно быстро. Поскольку я постоянно слушал инструкции, и мне приходилось в них вдумываться, трудно было сосредоточиться на прекрасном зрелище и своих ощущениях, но я непременно вернусь сюда за ними завтра!
Парапланеризм очень отличается от прыжков с парашютом, поскольку парапланы гораздо отзывчивее реагируют на малейшие маневры тормозом и предназначены для того, чтобы лететь на них дальше и оставаться в воздухе дольше. Временами оттого что оказываешься так близко от земли, когда тебя не ожидает приземление через секунду-две, возникает тревожное чувство.
Полагаю, без помощи инструкторов я бы здорово промахнулся мимо посадочной площадки, поскольку приблизился к ней на слишком большой высоте!
Какой удивительный опыт! Надо будет обязательно повторить его еще раз.
Трудно было снова прощаться с Мел, и беззаботное отпускное настроение внезапно рассыпалось как не бывало, когда мы заговорили о том, что́ следующие шесть месяцев моих путешествий могут значить для наших отношений.
За полтора года, проведенные с Мел, я никогда не давал ей никаких обещаний и всегда был честен относительно своих чувств. Я прямо говорил о том, что не собираюсь пока остепеняться и даже вроде бы не очень хочу долгосрочных отношений.
Я по-прежнему невероятно тосковал по Лоре, и хотя знал, что это неправильно, все равно предавался сравнениям. По причинам, которые я сам вряд ли смог бы точно указать, мне казалось, что мои отношения с Мел никогда не будут значить для меня столько, сколько они значили с Лорой.
Такие же болезненные разговоры у нас уже случались несколько раз, когда Мел намекала, что ей хотелось бы от меня большего. Мне пришлось говорить ей – мне не кажется, что я люблю ее, и уж определенно мои чувства к ней не похожи на испытываемые в прошлом.
Но однажды вечером, когда мы вместе путешествовали по Франции, мы занялись любовью, и потом, расслабленный и удовлетворенный, я все же сказал ей, что люблю ее. А теперь, когда мы расставались и я объяснял, что во время путешествий хотел бы считать себя свободным, эти мои тогдашние слова только все усложнили.
Когда я на следующий день садился в ранний утренний поезд из Ниццы, направляясь в Испанию, наше прощание было печальным и отдавало горечью. Я не знал, когда увижу Мел снова – и увижу ли вообще.
Час за часом я смотрел в окно поезда, мчавшегося на юг, гадая, не совершил ли я только что огромную ошибку, не потерял ли я сейчас то самое, за что мне следовало бы изо всех сил держаться. Ни к какому определенному выводу я так и не пришел.
В Испании я встретился, как и было запланировано, с Полой – одной из моих коллег по работе в магазине ковров в Перте. Мы провели пару дней в Барселоне, а затем отправились в Валенсию, где я планировал остановиться в гостях у еще одной супружеской пары, предложившей мне помощь через веб-сайт.
Мне было немного неловко спрашивать Грэма, не стеснит ли его то, что я привез с собой в его семейный дом еще одну гостью, но он оказался достаточно любезен, чтобы распространить в тот вечер свое приглашение и на Полу.
И вновь мне было очень любопытно, почему Грэм сделал такое необычное предложение совершенно незнакомому человеку, но когда он показал мне свой дом, плакаты и записки на его стенах дали мгновенный ответ на мой вопрос.
Грэм был очень целеустремленным человеком, и это свойство досталось по наследству его детям. Он решил, что всем будет интересно посмотреть, какое воздействие мой визит окажет на его семейство. Он также решил, что ему доставит удовольствие помочь мне достичь моей следующей цели – и сам присоединился ко мне в ее исполнении.
Ср. 27.08.08 (Буньоль, Испания)
ЦЕЛЬ № 5
Фестиваль Томатина
Вчера я прикупил пару предметов, которые сегодня будут просто бесценны: белую футболку за смешную цену в 2 евро и водонепроницаемый фотоаппарат, который очень мне пригодится.
Мы выехали в Буньоль – город, расположенный примерно в 30 км от Валенсии, с хорошим запасом времени. Нашли себе местечко и припарковали машину, хотя желающих было много. В достижении очередной цели моими спутниками и компаньонами стали Грэм и его дочь Мария, и мы двинулись пешком к центру города вместе с растущими по пути людскими толпами.
Атмосфера была очень праздничная, весь воздух так и сочился возбуждением. Чем ближе мы подходили к центру города, тем плотнее становилась толпа. Мы продолжали медленно прокладывать себе путь к центральной площади. Там яблоку (или, скорее, помидору?) негде было упасть, толпа переминалась туда-сюда, и оставался почти час до официального момента начала праздника – 11 часов утра. Не похоже было, что мне удастся отыскать Полу и ее компанию в этой массе народа.
Городской центр оказался более закрытым пространством, чем я себе представлял, а узкие улочки буквально кишели людьми. Двигаться было почти невозможно, и в толпе я потерял Грэма и Марию. В конце концов я пробился на окраину площади, прямо перед выходом на боковую улицу. До площади отсюда была всего пара шагов, и в конце концов я сумел обеспечить себе отличный наблюдательный пункт, взобравшись на стену.
Волнение нарастало, атмосфера только что током не била; толпа пела и хохотала; на многих крышах были установлены телекамеры, а над площадью кружил вертолет. Со своего наблюдательного пункта я все-таки углядел Грэма и Марию, которые оказались не так уж далеко, и старался не упускать их из виду по мере того, как прибывали еще люди и росло возбуждение.
